Белерофон

18 июля 11 г. при участии сотрудников ЦПЭ и лично начальника ЦПЭ Трифонова А.В. (что подтверждается показаниями Поднебесной Е.А., Зотовой Н.А.) в квартире А.Н. Поднебесного был проведен обыск, в ходе которого были изъяты в большом количестве предметы, не относящиеся к преступлению, в совершении которого подозревался Поднебесный А.Н., но относящиеся к его общественной деятельности.
Обыск в жилище производился в ночное время, и не как это было указано в протоколе с 22.ч 30 мин., а в более позднее время с 23ч. 30 мин., что подтверждается показаниями Поднебесной Е.А. (т. 2 л.д. 26 – 35).
Постановление о производстве обыска, вынесенное следователем Гусевой без решения суда (Т. 3 л.д. 154 – 156), было в устной форме зачитано не собственнику квартиры - Поднебесной В.Е., которая в тот момент отсутствовала, а лицу, периодически проживающему, с разрешения собственника – Поднебесной Е.А.
Кроме того, в жилище следственно-оперативная группа проникла путем понуждения Поднебесной Е.А. в открытии двери, под угрозой уничтожения или повреждения имущества семьи Поднебесных – слома входных дверей в их квартиру.
В ходе данного обыска из квартиры были изъяты предметы, не имеющие отношения к возбужденному уголовному делу, и не запрещенные в гражданском обороте, а именно: компьютер (в количестве 2 шт), фотоаппарат, диктофон и иная бытовая техника, газеты, не запрещенные к выпуску в СМИ, тетради Поднебесного А.Н. с личными записями, имеющие отношения к его общественному труду, видеокассеты и диски с записями публичных акций (митингов, пикетов), книги.
Изъятые предметы были включены в текст протокола обыска, однако в тексте не содержится никаких указаний, где, в каких комнатах, шкафах, иных местах были обнаружены изъятые предметы. Также не указано, какие следы преступления могли нести на себе изъятые, кроме ножа, предметы, или каким образом они могли иметь значение для расследования дела по эпизоду на озере Светлояр. (т. 3 л.д. 157 – 161). Из требований Закона следует, что изъятое при обыске имущество должно попадать в разряд предметов, которое несет на себе, так или иначе следы преступления, что было нарушено при изъятии имущества семьи Поднебесных в ходе обыска.
Никому из присутствующих при данном мероприятии не был оставлен экземпляр постановления о назначении обыска, копия протокола обыска. Не была впоследствии ознакомлена с протоколом обыска и хозяйка квартиры Поднебесная В.Е.
Понятые не присутствовали при всех действиях сотрудников полиции, т.к. обыск происходил сразу во всех помещениях 2-х комнатной квартиры, а понятые присутствовали одновременно лишь в одной комнате.
Также следователь Гусева А.В., сотрудники ОРЧ и Центра вели себя при данном обыске крайне вызывающе. Они умышленно в присутствии понятых в насмешливой и оскорбительной форме зачитывали из личных записей Поднебесного А.Н. отрывки, касающиеся его личной жизни. Умышленно причиняли своими действиями вред имуществу, находящемуся в квартире. Отломали дверцы у шкафа, разбросали лекарство Поднебесной В.Е. (инвалида 1 группы) и вещи по полу и ходили по ним ногами.
Считаем, что таким образом должностные лица проявили явное неуважение к лицам, проживающим в этом доме, а значит к гражданам Российской Федерации и продемонстрировали обвинительный уклон при расследовании уголовного дела.
Поднебесный А.Н. считает, что обыск был в действительности инициирован не следователем Гусевой А.В., а руководителем Центра по противодействию экстремизму - Трифоновым А.В, который преследовал цель обнаружения и изъятия предметов и информации, компрометирующей Поднебесного А.Н. как общественного деятеля.
Поднебесный А.Н. на протяжении 2006 – 2011 гг активно занимается в городе Нижнем Новгороде законной общественно полезной деятельностью по противодействию уплотнительной застройке в жилых микрорайонах города, защите конституционных прав граждан, защите животных и др. Центр по противодействию экстремизму под руководством Трифонова А.В. предоставил следователю Гусевой ложную информацию, порочащую Поднебесного А.Н. как общественного деятеля, из которой следовало, что Поднебесный А.Н. занимается незаконной экстремистской деятельностью, организует незаконные протестные акции, что не соответствует действительности. Этим путем руководитель Центра Трифонов А.В. пытался осуществить ложно им понимаемые цели деятельности Центра противодействия экстремизму и воспрепятствовать законной общественной деятельности Поднебесного А.Н., опорочить его в глазах общественности, а также следователя и суда, собрать в ходе обыска компрометирующую информацию о других нижегородских общественных деятелях. Именно с этой целью сотрудниками Центра в ходе обыска отыскивались и изымались личные записи, дневники Поднебесного А.Н., носители информации в электронном виде: компьютеры, диски с информацией о проведенных Поднебесным А.Н. законных общественных акциях, средства фиксации информации, использовавшиеся Поднебесным А.Н. в ходе проведения законных митингов и пикетов: цифровые фотоаппарат, диктофон.
Считаем, что цель обнаружения и изъятия в ходе обыска компрометирующей информации, связанной с общественной деятельностью Поднебесного А.Н. была в действительности главной при производстве обыска, что существенно нарушило конституционные и процессуальные права Поднебесного А.Н.: было нарушено право неприкосновенности жилища, неприкосновенности частной жизни, тайна переписки, телефонных переговоров, других личных сообщений, неприкосновенность частной собственности.
Изъятое имущество не было опечатано, в неопечатанном виде, в сумках было увезено следователем и длительное время хранилось в неизвестном месте. Некоторые вещи, например, фотоальбом с фотографиями с работы Поднебесного А.Н. в прокуратуре, до настоящего времени законному владельцу не возвращены. Указанные вещи умышленно не были включены в протокол обыска, что ещё раз подтверждает факт того, что был грубо нарушен процессуальный порядок осуществления обыска в жилище.
Тот факт, что изъятые компьютеры, диски, другие носители информации не имели никакого значения для расследуемого уголовного дела подтверждается тем, что эти предметы так и не были осмотрены следователем Гусевой, а были осмотрены лишь 12 сентября 11 г., т.е. через два месяца после изъятия, и сразу же возвращены Поднебесной В.Е., матери Поднебесного, по ее ходатайству (т. 2 л.д. 174 – 178, 185, 186). Данные предметы могли представлять интерес лишь для ЦПЭ в связи со сферой их деятельности.
Далее ЦПЭ также проявлял свою заинтересованность в обвинении Поднебесного и лишении его свободы, чтобы лишить Поднебесного возможности участвовать в общественной деятельности.